В последнее время философский дискурс начинает достаточно часто обращаться к темам риска и авантюризма. Многие идеи имеют корни ещё в работах М.Бахтина[1], а также в гораздо более древних источниках. Среди отечественных текстов, посвящённых этой теме, отметим статьи, книги и лекции А.Секацкого[2], В.Лебедько[3], Т.Ерофеенко[4], В.Демчога[5]. Можно также упомянуть исследования такого литературного архетипа, как Тиль Уленшпигель, проведённые Е.Найдёновым[6]. К этой же теме относятся исследования, посвящённые 21-му Аркану Таро (Безумный)[7], и, конечно же, неисчерпаемая тема Джокера[8].
Важно отметить, что авантюризм не является тем, с чем его достаточно часто путают в бытовом дискурсе. А именно, авантюризм – это не аферизм, не мошенничество, и не шарлатанство. Напротив, профессиональный авантюризм, если можно так выразиться, требует очень высокого качества профессионализма и навыков в самых различных теоретических и практических дисциплинах, очень широкого кругозора, выхода за пределы конвенциальной морали и способности принимать и отождествляться с самыми различными, подчас противоположными, точками зрения, идеями и даже идеологиями. И, конечно же, это – способность к риску. Риску во многих сферах, от риска провала того или иного начинания, риска репутацией, до подчас готовности поставить на кон саму свою судьбу и даже жизнь. Естественно, в этой теме нельзя не коснуться базовой работы Гегеля о диалектике взаимоотношений Господина и Раба[9] и её развития в философии А.Кожева[10] и далее эти же мотивы мы встречаем у Батая, Лакана и, в принципе, во всей современной философии, вплоть до С.Жижека[11].
Читателей, желающих подробно изучить вопрос, мы отсылаем к перечисленной литературе. В этой краткой заметке мы предлагаем ёмкую квинтэссенцию философии авантюризма и риска, к тому же, не лишённую некоей эмоциональной составляющей, впрочем, что очень созвучно рассматриваемой теме.
Дух авантюры может быть решающей прививкой от инфантилизма и господства частных ценностей современного капиталистического общества. Развитие авантюрного сознания смещает систему ценностей человека от инфантилизма и спасительных иллюзий и надежд в сторону преобладания целого над частным, свободы над гарантиями, неизвестности над догмами. Авантюрное сознание вбрасывает человека в мир взрослых категорий - таких как риск, удача, поражение, и даёт возможность осознать, что жизнь, по сути, сама является авантюрой. Согласно словарю Ожегова, авантюра (франц. aventure – приключение) – рискованное и сомнительное дело, предпринятое в надежде на случайный успех, приключение, опасное по своей природе, сопровождаемое риском неожиданных событий, перипетий и скачков. Это принятие того, что в мире присутствует не только рациональное начало, но (и даже в большей степени) – иррациональное, так что почти любая наша деятельность, если смотреть с этих позиций – рискованна и сомнительна, но мы можем всегда выбрать наиболее адекватное отношение к ней, как к приключению, авантюре. При этом осознание рисков равновероятных удач и поражений приводит к отказу от инфантильной «страусиной» позиции.
Ещё несколько определений авантюры: это может быть опасное приключение, неожиданное происшествие, главное свершение в жизни или деловые рисковые предприятия. Для некоторых людей авантюра, рискованное приключение становятся главным делом жизни. Милан Кундера определяет авантюру как «страстное открытие неизвестного». Авантюризм предполагает опору не на осёдлое (во всех смыслах слова), но на номадическое мировоззрение, на выход за любые рамки и границы, на соединение несоединимого, на готовность к постоянной импровизации.
Давайте посмотрим, кем, с позиции философии авантюризма и риска, является Ведущий Магического Театра. Учёным? – нет, так как сам МТ смешивает несводимые понятия, оперируя хоть и научными теориями, но неакадемично, так, что любой академический учёный вправе указать на некоторые очевидные нестыковки в философии и методологии МТ. Но! Тем не менее, несмотря на все нестыковки, натяжки и гипотезы, «шитые белыми нитками», методология Магического Театра работает! И очень сильно, как показывает 20-летняя практика. Психологом Ведущий Магического Театра также не является, так как исповедует совершенно иные ценности, чем современная психология. Что касается психоанализа, то и здесь мы можем найти множество непоследовательностей. Культуролог из Ведущего МТ – тоже сомнительный – слишком много недоказуемого, материала, опирающегося лишь на интуицию, озарения и догадки, которые практически невозможно ни доказать, ни опровергнуть.
Итак, до сих пор цели и задачи Магического Театра не были прописаны так, как этого требует уклад науки, да и всего нашего общества, в котором господствует доминирующее влияние Аполлона и Афины (см. статью В.Лебедько и А.Богдановой [12]). Если же мы будем опираться на шаткую философию авантюризма и риска (которая пока, кстати, делает только первые свои шаги), то можем увидеть, что Ведущий Магического Театра является ни кем иным, как Авантюристом! То есть, тем, кто оперирует на грани риска научными, эзотерическими и культурными формами так, как это не принято и нельзя в нашем афинско-аполлоническом обществе. Для какой же цели? Ведь всякому, кто соприкоснулся с МТ, может быть ясно, что результатом МТ является не исцеление (хотя зачастую оно является «побочным» эффектом), не личностный рост (хотя и он случается), а нечто, что явно происходит (человек после МТ становится другим, чем был раньше), но чему трудно было подобрать название.
После летнего 7-дневного семинара «Переход в новый сюжет» для нас прояснилась основная задача Магического Театра. Её, опять же, очень трудно выразить словами, поэтому нам придётся прибегнуть к метафоре, а именно, к культовому фильму «Матрица».
В контексте этого фильма Матрица – это некий симулякр реальности, или, иными словами, репрессивная система навязанных ценностей, идеалов, смыслов, общественной морали, убеждений, представлений о мире – система, которая превращает человека в своего добровольного раба, к тому же не осознающего своего рабства и даже боящегося от него освободиться.
Итак, основная цель и задача Магического Театра – помочь человеку осознать своё рабство в Матрице и сделать усилия, чтобы вырваться из неё (или хотя бы ослабить её хватку). Магический Театр разрушает множество навязанных рабских ценностей, при этом, не предлагая на освободившееся место каких-то готовых рецептов, но давая ресурс, чтобы начать учиться мыслить и выстраивать свои ценности самостоятельно. То, что МТ не даёт готовых рецептов, как жить дальше, это принципиальная его позиция. В противном случае МТ также был бы одним из агентов Матрицы. Глотнув воздуха свободы, каждый вправе решить, что с этим делать дальше – бороться за создание дополнительных степеней свобод в Матрице или отступить в её «уютные» объятия.
По сути, Ведущий МТ и сам является Авантюристом и готовит в процессе своей работы профессиональных Авантюристов (номадов). И именно Авантюристы могут стать основой принципиально нового общества (любая оппозиция власти все равно создаст аппарат насилия и тоталитаризма, а Авантюрист соскользнёт отовсюду, не вступая с властью в транзактные игры, тем самым, естественным образом, обесточивая ее - если Авантюристов появится некий критический процент - 5-10% общества).
Вот еще что очень важно! Авантюрист не должен постоянно эпатировать публику своим выходом за все границы или рискованными предприятиями. Главное, чтобы он был потенциально готов без страха и упрёка к этому. А перейдет ли потенциальная свобода от Матрицы в какие-то эпатажные действия или не перейдет - уже вопрос обстоятельств. Это как номад-кочевник может очень длительное время жить в одном и том же месте и никуда не передвигаться, - но потенциально он готов при первом же стечении обстоятельств незамедлительно сняться с якоря и двинуться куда глаза глядят, оставив обжитое пространство без сожаления.
К предыдущему тексту, пронизанному атмосферами Гермеса и Джокера, мы добавим ещё и Аидовскую нотку, в заключение приведя цитату из книги Ж.Парис[13] (ученицы и преемницы Дж.Хиллмана – создателя Архетипической психологии, которого мы считаем величайшим Авантюристом конца 20 века, стоящим в одном ряду с такими фигурами, как Карл Юнг, Алистер Кроули, Георгий Гурджиев и др.).
«Периоды сильного страдания, как правило, сигнализируют об отмирании нашей прежней самости, и, испытывая болевой шок, мы склонны кидаться на поиски быстрых решений, попадая в ловушку распространённой иллюзии, будто каждая психологическая «проблема» требует позитивного «решения». Но такие благие намерения лишь усиливают страдание, потому что игнорируют один из главных парадоксов психологической мудрости: осознание собственной смертности придаёт больше сил, чем любое другое движение души. Деструктивный импульс имеет решающее значение, если мы собираемся избавиться от того, что нас угнетает. Иными словами, когда речь идёт о нашей внутренней жизни, можно сказать, что там, где есть смерть, есть и надежда. Когда отмирает прежняя самость, можно взяться за решение задачи рождения новой самости. Но прежде нужно расстаться со всеми позитивными эго-идеалами.
В психологии много внимания уделяется межличностным конфликтам и способам их преодоления. Авторы книг по популярной психологии и сотрудники терапевтических центров дают советы, как спасти семью, наладить общение, повысить самооценку, добиться любви и признания. Я исследую противоположное – тот элемент психики, который стремится разрушить отношения, исчезнуть, умереть, залечь на дно и лежать там столько, сколько нужно, чтобы отмерла прежняя идентичность. Это обращение внутрь и вниз исходит из бессознательного ощущения, что если истощённое, старое Я не умрёт, моё тело реализует влечение к смерти буквально и окончательно. То, что отказывается признать психика, всегда отражает тело. Когда тело говорит «хватит», оно посылает сообщение, на которое следует обратить внимание; возможно, оно приглашает нас совершить путешествие в подземное царство. Такое путешествие, будучи невыносимо болезненным, тем не менее, может стать приключением, поскольку дарит возможность обнаружить естественную мудрость психики. Чаще всего в приключении нас волнует момент неожиданности и великой боли, будь то боль физическая или психологическая. Опасные путешествия по внутренней или внешней реальности открывают перед нами сокровищницу, полную сюрпризов – бессознательное».
[1] М.Бахтин «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса», он же об авантюрных сюжетах в литературе: «Формы времени и хронотопа в романе».
[2] А.Секацкий «Книга номада», «Метафизика риска», «О духе воинственности», «Шпион и разведчик: инструменты философии».
[3] В.Лебедько «Проявление духа авантюры как одно из возможных решений глобальных задач человечества», «Философия авантюризма и децентрация субъекта в психотерапии и задачах социального дизайна».
[4] Т.Ерофеенко, В.Лебедько «Философия риска и архетипы риска».
[5] В.Демчог «Самоосвобождающаяся Игра».
[6] Е.Найдёнов «Тиль Уленшпигель: архетипический анализ».
[7] В.Томберг «Медитации на Таро».
[8] В.Лебедько «Медитации на Джокере», В.Лебедько, Е.Найдёнов, М.Михайлов «Боги и эпохи» (глава «Джокер»), В.Демчог, В.Лебедько «Джокер» (сценарий радиопередачи «Фрэнки-шоу»).
[9] Г.Гегель «Феноменология Духа».
[10] А.Кожев «Лекции по „Феноменологии духа" Гегеля».
[11] С.Жижек «Внутренняя трансгрессия», «Ирак: История про чайник», «Кукла и карлик. Христианство между ересью и бунтом».
[12] В.Лебедько, А.Богданова «Цивилизация в плену Аполлона и Афины».
[13] Ж.Парис «Мудрость психики».
